Война в небесах
Киприана, всего за квартал. Конечно, он ругал себя за то, что занимается таким делом, но как откажешь друзьям? А викарий входил в их число.
Морнингтон подозревал, что верой своей в немалой степени обязан раннему - лет в восемнадцать - общению с людьми, относившимися к религии весьма пренебрежительно; но именно из-за веры он пренебрежительно относился и к себе, и к другим, не презирая при этом остального мира, так что мог в споре или беседе оказаться и пессимистом, и оптимистом. На том они и сошлись со священником, пришедшим к тому же за долгие годы служения в разных приходах.
Они считали, что их связывает некая духовная близость.
Однако сегодня вечером Морнингтон застал у своего друга посетителя. За столом листал какую-то рукопись маленький кругленький священнослужитель. Викарий радушно встретил Морнингтона.
- Входите, входите, дорогой мой, - пригласил он. - Мы только что говорили о вас. Знакомьтесь: архидиакон <Архидиакон в англиканской церкви весьма высокий пост, не "дьякон", а священник, представитель епископа в округе. Со временем их становится все меньше, новых почти не назначают.> Кастра Парвулорум - мистер Морнингтон. Какой ужас у вас в издательстве! Вы как-то с этим связаны?
Архидиакон, поздоровавшись с Морнингтоном, снял очки и откинулся в кресле.
- Ужасно, - пробормотал он тоном, каким пользуются люди, не вполне уверенные, то ли хотят от них услышать. - Да, ужасно!
- Неприятно, конечно, - ответил Морнингтон, ощетинившись из-за двойного сочувствия. - Всех переполошили. В результате я не послал рекламу в "Библиофил", значит, она не появится в этом месяце. Вот это и впрямь ужасно. Терпеть не могу, когда убийства вмешиваются в мои планы. А это к тому же, и произошло-то не у меня.
- Вот как на это смотрят деловые люди, - покачал головой викарий. Кофе хотите? А этот бедняга... Выяснили, по крайней мере, кто он?
- Как бы не так! - с некоторым даже торжеством воскликнул Морнингтон. Всех улик у полиции - один труп. Не очень приятно с ним возиться, да и продержится недолго.
